На пути из Стамбула в Бурсу я на день остановился в небольшом городе Сакарья с населением около 300 тысяч людей. Город до разрушительного землетрясения в 1999 году назывался Адапазары, сейчас же в нем ничто не напоминает о том далеком катаклизме.
Туристов, вроде меня, в городе не встретишь, это не удивительно, поскольку Сакарья не является туристическим центром. В этом я убедился, когда, обойдя весь центр, так и не нашел заветной магнитки на холодильник. Единственная достопримечательность, которая может вдохновить туриста здесь — это мост Бешкёпрю длиной в 430 метров, построенный еще императором Юстинианом. Однако даже его мне не удалось посмотреть.
Тем не менее, здесь учится немало казахских студентов (о встрече с ними обязательно напишу отдельно), кроме того, если вы когда-нибудь посетите этот город, то обязательно попробуйте местную дондурму (турецкое мороженое). Разумеется, дондурму можно найти в любом городе, в Стамбуле вам даже покажут целое представление, когда будут накладывать ее в вафельный стаканчик. Однако дондурма в Сакарье особенно хороша. Но мы отвлеклись.
Так получилось, что в Сакарье у меня состоялась встреча с местным турецким бизнесменом. Если бы не это событие, а также дондурма, встреча с казахскими студентами и пикник, устроенный ими в честь нашего приезда (как вы помните, я путешествовал по Турции с другом), то поездка в неприметную Сакарью осталась бы недоразумением и транжирством драгоценного времени.
Встреча с предпринимателем состоялась у него в кабинете. Он спрашивал о казахах, интересовался нашей культурой. Когда речь зашла о музыке, он вдруг вынул из кармана смартфон и мы поняли, что он знает о домбре. В смартфоне у него был этот ролик — компиляция из «Монгола» Бодрова и ногайской песни «Домбра»:
— Казахи — это же вы? — смотрел на меня довольный бизнесмен, указывая пальцем на ролик.
— Ну, не совсем так, домбра есть и у нас, но песня эта ногайская, — говорил я.
— Мне очень нравится, очень, — признавался он.
Здесь я оговорюсь уже осознанно. Дело в том, что этот ролик и эта песня очень популярны среди турок, у многих из них его можно найти в телефонах. Песню я слышал в Сакарье у бизнесмена, продавщицы стеклянных сувениров в Бурсе, охранника в Денизли, молодых ребят в Измире. Песня у турок, если и не вызывает прямых ассоциации с казахами, то по крайней мере, они ее ассоциируют со Средней Азией. А Среднюю Азию, в частности, территорию нынешнего Казахстана, многие из них воспринимают как свою прародину, делают отсылку на общего предка, казахов называют «асыл тюркилер» (благородные тюрки), ибо казахи остались на родине предков, а те откочевали завоевывать новые земли. Вообще, простые турки очень живо интересуются историей и политикой. Даже молодые женщины демонстрируют широкие познания по истории и рассуждают о ней не хуже заправского специалиста в этой области.
Итак, беседа с бизнесменом во время обеда в его кабинете, проходила насыщенно, мы говорили о Памуке, русско-турецких войнах, но она уже близилась к завершению. В конце он попросил нас задать ему любой вопрос, не боясь поставить его в неудобное положение. Не знаю, почему, но первое, что вырвалось из моих уст, было следующее:
— Большинство нашего населения знает о Турции по сериалу «Сулейман Великолепный».
Если бы я посмотрел хотя бы одну серию, то не стал бы упоминать в разговоре сериал. Это я понял уже после того, как бизнесмен, не дав мне договорить, подхватил тему. Про реального Сулеймана я читал и имел представление о его жизни и правлении. Но не знал о том, как султан был представлен в сериале.
— Все это вранье! Образ Сулеймана в сериале не соответствует действительному историческому образу султана! — разгневался бизнесмен. — Сулейман Кануни сорок шесть лет правил Османской империей, из них лишь 1,5 года провел в своем дворце! Остальные годы он занимался государственными делами и провел в военных походах, расширяя границы империи. А в фильме он показан так, будто никогда и не выходил из гарема, всегда в окружении наложниц и среди дворцовых интриг.
— В Турции его показывают? Зачем тогда снимают такие сериалы?
— Разумеется. Но надо понимать, что в Турции действуют силы, которые существуют на средства западных фондов. Их цель — расшатать нашу стабильность и единство. Им не дает покоя то, что Турция является динамично развивающейся страной и весомым игроком в регионе, ведущим независимую политику. Они, видимо, имеют неправильное представление о нашем населении, которое очень чтит и знает свою историю. Так нас просто не возьмешь. Попытки лишить нас исторического сознания изначально обречены на провал.
— Почему бы тогда в целях обеспечения национальной безопасности вашему государству не перекрыть дорогу такой кинопродукции?
— Так нельзя. Турция следует демократическим принципам, — ответил бизнесмен. — Но наше население понимает, откуда растут ноги у таких сериалов. Девяносто процентов населения имеет представление о своей истории, о своих правителях и их политике. Многие игнорируют такие сериалы, но даже из тех, кто смотрит сериал «Сулейман Великолепный» где-то процентов восемьдесят понимают, что образ султана исковеркан и для чего это было сделано. Поэтому, нет повода беспокоится.
В самом деле, население с подкованным национальным самосознанием и знанием своей истории голыми руками не возьмешь. А я вот о чем задумался. И среди наших менее «раскрученных» ханов были те, кто, в сущности, занимался решением почти аналогичных задач, которые выпали на долю османского Сулеймана. Например, кто имеет хотя бы общее представление о Казахском ханстве, должен знать, что его история началась с небольшого клочка земли около реки Шу. Великое число казахских ханов — сыновей своей эпохи, среди которых и Есим, и Касым, и Хакназар, решали задачу расширения жизненного пространства для казахов.
А вот много ли кто из числа простого населения у нас знает, кем был Хакназар? Об Абылае (о нем также будет отдельный пост), скорей всего, несколько слов скажут, но вот как быть с Хакназаром?
Мало того, что отняли нашу историю в советское время, так еще и если западные (или не так уж и далекие) агенты включаться сейчас в производство сериалов о нас, где хан будет выставлен в качестве развратника и интригана, такой образ из сознания населения уже с легкостью не вытравишь. Все потому что нет у нас своего внутреннего фильтра. Нет контента на эту тему. Нет популяризации истории. Президент критикует общество потребления, а другие заняты возведением новых торговых центров.
В Турции этот вопрос решен, не вдавался в подробности механизма реализации, но решен. Когда я был в Бурсе, первой столице османов, я ходил втюрбе основателя империи султана Османа. Посреди небольшой усыпальницы был саркофаг. В тюрбе с улицы заходили простые жители города, приводили сюда детей и рассказывали им о правителе, об истории, формируя у ребенка сознание (а вместе с ним и патриотизм) с малых лет. Так было и в остальных тюрбе других султанов. Вся страна пропитана историей. В сувенирных лавках в обязательном порядке продаются календарики с изображениями всех султанов и краткой информацией о них. Даже в отношении туристов происходит мягкое навязывание своей истории.
У казахского же народа почти не осталось уцелевших именных экспонатов великих личностей. Все потому, что в советское время хранить их было очень небезопасно. Например, если кто вспомнит историю с чапаном Казыбек би, то в 1937 году за попытки спасти реликвию для потомков сотрудниками НКВД были расстреляны два человека.
Мир сейчас меняется быстрее, чем это было столетия назад. Об ускорении исторического времени говорилось и в Послании Нурсултана Назарбаева. Из этого следует, что дело формирования исторического сознания нашего народа не терпит отлагательств.
В Турции каждый житель может бесконечно говорить на две темы: политика (читай история) и футбол. А какие темы больше всего обсуждает наше население, особливо молодежь? Делайте выводы.
