Управляемая Турция. Часть 3. О значении истории

0
1997

На пути из Стамбула в Бурсу я на день остановился в небольшом городе Сакарья с населением около 300 тысяч людей. Город до разрушительного землетрясения в 1999 году назывался Адапазары, сейчас же в нем ничто не напоминает о том далеком катаклизме.

Туристов, вроде меня, в городе не встретишь, это не удивительно, поскольку Сакарья не является туристическим центром. В этом я убедился, когда, обойдя весь центр, так и не нашел заветной магнитки на холодильник. Единственная достопримечательность, которая может вдохновить туриста здесь — это мост Бешкёпрю длиной в 430 метров, построенный еще императором Юстинианом. Однако даже его мне не удалось посмотреть.

Тем не менее, здесь учится немало казахских студентов (о встрече с ними обязательно напишу отдельно), кроме того, если вы когда-нибудь посетите этот город, то обязательно попробуйте местную дондурму (турецкое мороженое). Разумеется, дондурму можно найти в любом городе, в Стамбуле вам даже покажут целое представление, когда будут накладывать ее в вафельный стаканчик. Однако дондурма в Сакарье особенно хороша. Но мы отвлеклись.

Так получилось, что в Сакарье у меня состоялась встреча с местным турецким бизнесменом. Если бы не это событие, а также дондурма, встреча с казахскими студентами и пикник, устроенный ими в честь нашего приезда (как вы помните, я путешествовал по Турции с другом), то поездка в неприметную Сакарью осталась бы недоразумением и транжирством драгоценного времени.

Встреча с предпринимателем состоялась у него в кабинете. Он спрашивал о казахах, интересовался нашей культурой. Когда речь зашла о музыке, он вдруг вынул из кармана смартфон и мы поняли, что он знает о домбре. В смартфоне у него был этот ролик — компиляция из «Монгола» Бодрова и ногайской песни «Домбра»:

— Казахи — это же вы? — смотрел на меня довольный бизнесмен, указывая пальцем на ролик.

— Ну, не совсем так, домбра есть и у нас, но песня эта ногайская, — говорил я.

— Мне очень нравится, очень, — признавался он.

Здесь я оговорюсь уже осознанно. Дело в том, что этот ролик и эта песня очень популярны среди турок, у многих из них его можно найти в телефонах. Песню я слышал в Сакарье у бизнесмена, продавщицы стеклянных сувениров в Бурсе, охранника в Денизли, молодых ребят в Измире. Песня у турок, если и не вызывает прямых ассоциации с казахами, то по крайней мере, они ее ассоциируют со Средней Азией. А Среднюю Азию, в частности, территорию нынешнего Казахстана, многие из них воспринимают как свою прародину, делают отсылку на общего предка, казахов называют «асыл тюркилер» (благородные тюрки), ибо казахи остались на родине предков, а те откочевали завоевывать новые земли.  Вообще, простые турки очень живо интересуются историей и политикой. Даже молодые женщины демонстрируют широкие познания по истории и рассуждают о ней не хуже заправского специалиста в этой области.

Итак, беседа с бизнесменом во время обеда в его кабинете, проходила насыщенно, мы говорили о Памуке, русско-турецких войнах, но она уже близилась к завершению. В конце он попросил нас задать ему любой вопрос, не боясь поставить его в неудобное положение. Не знаю, почему, но первое, что вырвалось из моих уст, было следующее:

— Большинство нашего населения знает о Турции по сериалу «Сулейман Великолепный».

Если бы я посмотрел хотя бы одну серию, то не стал бы упоминать в разговоре сериал. Это я понял уже после того, как бизнесмен, не дав мне договорить, подхватил тему. Про реального Сулеймана я читал и имел представление о его жизни и правлении. Но не знал о том, как султан был представлен в сериале.

— Все это вранье! Образ Сулеймана в сериале не соответствует действительному историческому образу султана! — разгневался бизнесмен. — Сулейман Кануни сорок шесть лет правил Османской империей, из них лишь 1,5 года провел в своем дворце! Остальные годы он занимался государственными делами и провел в военных походах, расширяя границы империи. А в фильме он показан так, будто никогда и не выходил из гарема, всегда в окружении наложниц и среди дворцовых интриг.

— В Турции его показывают? Зачем тогда снимают такие сериалы?

— Разумеется. Но надо понимать, что в Турции действуют силы, которые существуют на средства западных фондов. Их цель — расшатать нашу стабильность и единство. Им не дает покоя то, что Турция является динамично развивающейся страной и весомым игроком в регионе, ведущим независимую политику. Они, видимо, имеют неправильное представление о нашем населении, которое очень чтит и знает свою историю. Так нас просто не возьмешь. Попытки лишить нас исторического сознания изначально обречены на провал.

— Почему бы тогда в целях обеспечения национальной безопасности вашему государству не перекрыть дорогу такой кинопродукции?

— Так нельзя. Турция следует демократическим принципам, — ответил бизнесмен. — Но наше население понимает, откуда растут ноги у таких сериалов. Девяносто процентов населения имеет представление о своей истории, о своих правителях и их политике. Многие игнорируют такие сериалы, но даже из тех, кто смотрит сериал «Сулейман Великолепный» где-то процентов восемьдесят понимают, что образ султана исковеркан и для чего это было сделано. Поэтому, нет повода беспокоится.

В самом деле, население с подкованным национальным самосознанием и знанием своей истории голыми руками не возьмешь. А я вот о чем задумался. И среди наших менее «раскрученных» ханов были те, кто, в сущности, занимался решением почти аналогичных задач, которые выпали на долю османского Сулеймана. Например, кто имеет хотя бы общее представление о Казахском ханстве, должен знать, что его история началась с небольшого клочка земли около реки Шу. Великое число казахских ханов — сыновей своей эпохи, среди которых и Есим, и Касым, и Хакназар, решали задачу расширения жизненного пространства для казахов.

А вот много ли кто из числа простого населения у нас знает, кем был Хакназар? Об Абылае (о нем также будет отдельный пост), скорей всего, несколько слов скажут, но вот как быть с Хакназаром?

Мало того, что отняли нашу историю в советское время, так еще и если западные (или не так уж и далекие) агенты включаться сейчас в производство сериалов о нас, где хан будет выставлен в качестве развратника и интригана, такой образ из сознания населения уже с легкостью не вытравишь. Все потому что нет у нас своего внутреннего фильтра. Нет контента на эту тему. Нет популяризации истории. Президент критикует общество потребления, а другие заняты возведением новых торговых центров.

В Турции этот вопрос решен, не вдавался в подробности механизма реализации, но решен. Когда я был в Бурсе, первой столице османов, я ходил втюрбе основателя империи султана Османа. Посреди небольшой усыпальницы был саркофаг. В тюрбе с улицы заходили простые жители города, приводили сюда детей и рассказывали им о правителе, об истории, формируя у ребенка сознание (а вместе с ним и патриотизм) с малых лет. Так было и в остальных тюрбе других султанов. Вся страна пропитана историей. В сувенирных лавках в обязательном порядке продаются календарики с изображениями всех султанов и краткой информацией о них. Даже в отношении туристов происходит мягкое навязывание своей истории.

У казахского же народа почти не осталось уцелевших именных экспонатов великих личностей. Все потому, что в советское время хранить их было очень небезопасно. Например, если кто вспомнит историю с чапаном Казыбек би, то в 1937 году за попытки спасти реликвию для потомков сотрудниками НКВД были расстреляны два человека.

Мир сейчас меняется быстрее, чем это было столетия назад. Об ускорении исторического времени говорилось и в Послании Нурсултана Назарбаева. Из этого следует, что дело формирования исторического сознания нашего народа не терпит отлагательств.

В Турции каждый житель может бесконечно говорить на две темы: политика (читай история) и футбол. А какие темы больше всего обсуждает наше население, особливо молодежь? Делайте выводы.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.